Наверное, у меня было много предубеждений именно относительно ван Гога, когда я начала читать эту книгу. Как еще объяснить то, что я была потрясена, удивлена, ошеломлена тем, что узнала об одном из любимых своих художников? Все-таки художественная литература склонна усугублять отдельные черты и картину в целом, а читая письма, ты узнаешь настоящего человека, его личность, убеждения, без всяких там приукрашиваний, лишних эпитетов и преувеличений. Если бы было можно, я бы назвала эту книгу - для себя, конечно, - развенчание мифов о ван Гоге. И это правда. Я представляла его совсем иным и только сейчас понимаю, как ошибалась.
Во-первых, эта идея о его помешательстве. О, я едва ли смогу привести сейчас пример человека, который настолько отчетливо и ясно осознавал свою роль, свое место в этом мире и в мире живописи/искусства в частности. Он пишет настолько здраво и по форме, и по содержанию, что невольно забываешь, что пишет человек, чьим привычным инструментом является кисть, а не перо. Хотя вру, пером он тоже писал. На холсте) Я уже не говорю о его феноменальной, почти энциклопедической образованности, начитанности и в то же время умении пропускать все через призму собственного восприятия, составляя таким образом свое - достаточно компетентное - мнение. А как он знает художников! В равной степени и признанных мастеров прошлых эпох, и современных; давно забытых и только начинающих свой творческий путь. И эта его постоянная идея, можно сказать, мечта об объединении художников, об их сотрудничестве, помощи (в том числе и материальной) друг другу. И это человек, который был влюблен в жизнь, влюблен в природу и людей - своих друзей, к которым он бесконечно привязан. Что опять же разрушает еще один мой миф, миф об одиночестве. Как настойчиво зовет он своих друзей приехать к нему в гости, как тепло отзывается о дорогих ему людях, как хочет помочь и ни в коем случае не обидеть, но в то же время дать совет или покритиковать и наставить на "путь истинный". И все это вместе с беспрецендетной скромностью, граничащей с безумием и отсутствием какой бы то ни было зависти в о о б щ е, восхищением чужой работой и бешеным желанием самосовершенствоваться. Наверное, такое сочетание качеств, воли, характера и жажды жизни действительно оказалось неподъемным для психики ван Гога, по крайней мере другого объяснения его столь раннему уходу из жизни я не нахожу. И это действительно горько знать, что такой человек никак не был вознагражден за свои труды при жизни. Но даже несмотря на материально бедственное состояние, на нищету, он до самого последнего дня не переставал гореть, пылать, как звезда на ночном небе, которое он так хотел однажды написать, и которое соприкоснувшись с его кистью навсегда осталось на холсте, такое же безумно яркое и... вечное.
Не убери я книжку в чемодан, я бы без конца цитировала, потому что если бы не литературный талант ван Гога, то, безусловно, его письма никогда не стали бы для меня таким потрясением и едва ли представляли собой такую художественную ценность. Я убеждена, что если по прошествии времени мне удастся познакомиться поближе и открыть для себя других художников, то я наверняка буду не в меньшем восхищении, чем сегодня. Но пока - в эту секунду - меня переполняют эмоции от прочитанного,и я, захлебываясь, пытаюсь пересказать свои обрывочные восторги, иной раз расплескивая чувства через край. И в этом тоже - частичка ван Гога.
Сиюминутность, горение, жажда жизни. Винсент ван Гог. Письма к друзьям